«Правило веры и образ кротости» или попытка порассуждать о смирении

За окном трескучий, пронизывающий от кончиков ушей до самых пяток мороз, а на календаре 19 декабря – один из самых любимых праздников – день памяти святителя Николая.  Этот святой в представлении не нуждается, и подтверждением тому служит удивительная многолюдность в нашем храме на Всенощном бдении накануне вечером — вроде будний день, а в храме не протолкнуться.

Это говорит о том, что мы очень любим святого батюшку Николая, но в большей степени это является еще и свидетельством того, как о нас заботится, печется, как сильно любит нас сам святитель Николай, собравший, не смотря на жуткий мороз, столько людей под своды храма.

Когда мы говорим о каком-то святом, то непременно добавляем, что мы должны стараться ему во всем подражать. В тропаре святителю Николаю поется, что он «правило веры и образ кротости, воздержания учителю…», все это верно, да, но если почитать его житие, то можно смело сказать, что самым главным его качеством было смирение. Хотя он нес в себе самые разные добродетели – безгранично любил Бога и людей, был чуток, отзывчив до чужого горя, скор на помощь, при этом скоромен, но все-таки самой главной чертой его характера стало смирение.

Вот о нем, о смирении, в связи с празднованием дня памяти этого, столь любимого нами святого, мне бы и хотелось написать, тем более, что как раз в разгаре еще и Рождественский пост – время, когда верующие стараются воздерживаться от употребления скоромной пищи и развлечений, чтобы предуготовить свою душу к встрече со Спасителем, грядущим родиться в наш мир.

Что самое главное в пост? Менее искушенные христиане ответят – не есть определенные продукты, более искушенные христиане добавят к этому, что самое главное, «не есть людей», т.е. стараться не обижать, не осуждать, в общем, всячески работать над собой. Кто часто осуждает – пусть больше старается смотреть внутрь себя, кто ленится и сокращает правило – пусть стараться в пост читать его целиком, кто болтлив – учится молчать, кто гневлив – пытается сдерживать свои эмоции, в общем, чтобы каждый в пост приложил максимум труда, чтобы в душе появились, ну, хоть зачатки какой-то добродетели.

Вроде, все понятно? Инструкции, так сказать, получены — время выполнять! И вот, пост заканчивается и оказывается, что есть среди нас такие счастливые люди, которые достигли поставленной цели! Просто расчудесно, но тут в голову этого счастливого подвижника  вдруг, сначала вкрадчиво, а потом более явно приходит мысль: «Слушай, какой ты молодец-то, а? Пост как выдержал! Бесов посрамил! Много молился, много труда приложил!» И подвижник, доселе только радовавшийся новому для него состоянию души, которое он с боем приобрел, начинает вдруг задумываться: «А ведь, я и взаправду молодец! Нет, ну, а что! Справился же!» И все… как только эта мысль нашла отзыв и согласие в его душе, можно смело сказать, что почти что даром пошли все постовые труды такого подвижника. Нет, конечно, какую-то пользу они все равно принесут, но совсем-совсем малую. Скажите, что это сказано совсем сурово? На первый взгляд – да, а вот если вдуматься, то увы, но это правда.

В подтверждение тому приведу одну из любимых цитат другого известного святого: «Воздаяние же бывает уже не добродетели и не труду ради нее, но рождающемуся от них смирению. Если же оно оскудеет, то первые (добродетель и труд) будут напрасны (прп. Исаак Сирин). Вдумайтесь, весь наш труд совершается даже не ради стяжания той или иной добродетели, а ради рождающегося от нее смирения. Поэтому, как только человеку пришло в голову хоть чуть-чуть погордиться результатами своей работы, можно сказать, что работа была почти напрасной, ибо где есть хоть капля гордости – там нет смирения, и жди беды, ведь она, как кислота, разъедает все за считанные секунды.

Кажется, ведь что в этом плохого? Нам хочется быть добрыми, хорошими, заботливыми, любящими и мы трудимся, чтобы такими стать – все в порядке. Но мы забываем главное — мы настолько будем святы, добры, мы настолько сможем по-настоящему любить людей, насколько в нашем сердце будет жить Христос. Не сами по себе! Поэтому стремиться надо не сколько к стяжанию всевозможного набора добродетелей, чтобы быть хорошими, а к тому, чтобы в сердце мог жить Спаситель. А жить Он может только в смиренном сердце. Невозможно стать по-настоящему любящими и добрыми без Спасителя, без Него мы в лучше случае будем эдакой бочкой меда (добродетелей), в которой будет ложка дегтя (непобежденных, незамеченных страстей, той же гордости, например). Вкус такого меда, думаю, можно не описывать. Стал бы человек хвалиться таким медом? Думаю, над ним бы только посмеялись. Неужели тогда менее смешно гордиться нашей душой?

Так что, даже если наша душа вдруг за пост стяжает и будет преизобиловать всевозможными добродетелями, достаточно вспомнить, что они не самоцель, и что среди них по-прежнему есть, как минимум, ложка, а ведь, на самом деле, гораздо больше непобежденных страстей. И помоги нам всем Господь, молитвами святителя Николая, через памятование хоть о некоторых своих грехах стяжать хоть каплю смирения в свою душу, чтобы нашлось в ней место рождающемуся ради нас Христу!